На флотах боевая тревога.
Примером высокой боевой готовности подводных лодок Балтики к ведению боевых действии может служить развертывание их в район боевых действий в сентябре 1962 года с началом Карибского кризиса. Сигнал боевой тревоги застал экипажи за обедом в береговых столовых и кают-компаниях. Подводные лодки дивизии развернулись в районы рассредоточения, в течение предстоящей ночи пополняли по графику запасы боевых торпед, топлива. К 12.00 следующего дня вызвали из района рассредоточения в базу и ПЛ «С-143», на которой С.И. Белокрылов был старшим помощником после окончания командирских классов в июле 1962 г. Командир ПЛ получил опечатанный конверт с боевым распоряжением и инструктаж, а в 19.00 подводная лодка вышла из Лиепаи на боевую позицию в Севернее море. В период Карибского кризиса из состава Балтийского флота за пределами Балтийского моря действовали две ПЛ: «С-143» (командир капитан 2 ранга Клитиый) и «С-174» (командир капитан 2 ранга Просвиров). С.И. Белокрылов вспоминал: «Поход для меня сложился крайне тяжело. Дело в том, что после прохода Балтийских проливов командир пл заболел, корабельный врач лейтенант А.Г.Казанчев поставил диагноз - двухсторонняя пневмония. С высокой температурой командир не мог выходить из каюты даже в центральный пост в течение 7 суток. Зарядку аккумуляторной батареи на позиции проводили каждую ночь, а из-за штормовой погоды под РДП плавание было невозможным, поэтому зарядку проводили в позиционном положении и я каждую ночь нес вахту на мостике мокрый с головы до ног, а после погружения надо было вести журнал боевых действий и нести командирскую вахту в центральном отсеке. На отдых времени не оставалось. Подводная лодка пробыла в походе 27 суток. За это время я потерял в весе 6 килограммов. Это с моим-то исходным весом 65 кг.»
31 октября беспрецедентное число из одиннадцати советских субмарин было идентифицировано американцами вне советских территориальных вод. Из них по крайней мере четыре советских ПЛ класса "F" действовали в районе к востоку от Багамских островов. Все они были увидены на поверхности по крайней мере однажды.
После того как в конце октября 1962г. американские корабли установили морскую блокаду Кубы силы Северного флота были переведены на повышенную боевую готовность. Переход флота в повышенную боевую готовность – фактическую! – прошел организованно. Все силы, предназначенные для выхода в море, выполнили свои задачи в срок. Анализируя возможности флота в этой максимально приближенной к боевой обстановке, командующий СФ адмирал Владимир Афанасьевич Касатонов сделал вывод, что воздействовать непосредственно по береговым объектам США Северный флот в полной мере не готов. Проблематичным в случае войны было и развертывание дизельных ракетных подводных лодок в Атлантику. Значительное число их, скорее всего, не смогло бы успешно преодолевать противолодочные рубежи. Если же флот успел бы развернуть лодки в Атлантику в угрожаемый период, то насколько успешной была бы его деятельность без специального и тылового обеспечения, авиационного прикрытия, какая часть его смогла бы вернуться – пройти обратный путь к своим базам на Кольском полуострове.
Министр обороны маршал Р. Я. Малиновский 28 октября 1962 года впервые разрешил произвести выдачу на корабли небольшого количества штатных ядерных боеприпасов на Северном и Тихоокеанском флотах. На две дежурные подводные лодки пр. 641 и 627А погрузили по одной торпеде 53-56 с автономным специальным боевым зарядным отделением (АСБЗО). К этому времени АСБЗО прошли испытания с атомными взрывами на Новой Земле. Подводные лодки с ядерным оружием поставили отдельно от других, у специально выделенных причалов. Никому к ним подходить не разрешалось. На первых выдачах ядерного оружия на корабли, а они производились только по ночам, всегда присутствовал адмирал В.А.Касатонов. Как знали все участники, он никогда при этом не дремал, но и никогда не вмешивался в действия сил, а лишь иногда требовал уточнения последовательности и четкости во время выполнения операций. За всем этим тогда стояли сотни, тысячи людей, военных, гражданских, и, несмотря на то, что все было впервые, практически сбоев не было. А ответственность командующего флотом за все это была колоссальнейшая.
В период Карибского кризиса по приказанию Главного штаба ВМФ у пролива Босфор была развернута ПЛ «С-149» пр.640 (командир А.Ефременко). В ходе кризиса, в период с 11 сентября по 21 ноября 1962г., черноморские бригады ПЛ находились в повышенной боевой готовности, шли усиленная боевая подготовка лодок резерва, ввод их в состав сил постоянной готовности. За это время было выполнено 29 огневых и 8 курсовых задач с выпуском 37 торпед. Осенью 1962 года, когда фактически была объявлена боевая тревога и перевод соединения и кораблей в повышенную боевую готовность с выходом в районы рассредоточения. Вспоминает капитан 1 ранга в отставке С.В.НИКИФОРОВ бывший командир отдельного 400 дивизиона противолодочных кораблей 18 бригады 20 дивизии ОВР ЧФ: «Буквально за какие-то 30-40 минут все МПК, находящиеся в строю, вышли на рейд и приступили к действиям по плану, без дополнительных команд и пополнения запасов. Стрелецкая бухта опустела. Только в море мы узнали причину повышения боевой готовности: в связи с активизацией агрессивных действий американцев против республики Куба, осложнились отношения между СССР и США, возник Карибский кризис».