Моряки на Кубе.

                 Одним из первых офицером ВМФ СССР на Кубу прибыл назначенный в июне 1962г. на должность начальника военно-морского отдела Генштаба на Кубе капитан 1 ранга Леонид Николаевич Кулишов. 15 июля он узнал что его в составе группы офицеров переправляют на Кубу, где якобы готовилось крупное командно-штабное учение с обозначенными силами в районе Бермудских островов. Зачем это делается, офицеры могли только догадываться. Ведь уже в первой половине 1962 года угроза вооруженного вторжения на Кубу со стороны США приобретала все более реальные очертания. На остров Кубу Л. Кулишов и его сослуживцы были доставлены в конце июля под видом сельскохозяйственных рабочих самолетом по маршруту Москва - Прествик (Сев. Шотландия) - Гандер (о. Ньюфаундленд) - Гавана. Вскоре все они были назначены на должности в штабе ГСВК. На первых порах Леониду Николаевичу довелось участвовать в совещаниях с кубинскими офицерами, чередующимися с рекогносцировкой будущих мест дислокации прибывающих войск. В его задачи планирование, организация и осуществление мероприятий оперативного характера советских военно-морских частей (5 тысяч человек), размещенных в этой стране в соответствии со складывающейся обстановкой. От него и его подчиненных зависела их способность адекватно реагировать на изменения обстановки в районе Кубы.

                 На острове в конце лета - начале осени 1962 года интенсивно развертывались советские ракетные, артиллерийские, мотострелковые, авиационные и морские подразделения и части, прибывавшие морем из Союза. Так в июле 1962г. 390-й отдельный подвижной береговой ракетный дивизион с комплексом «Сопка» под командованием подполковника А. Г. Карапетьяна был перебазирован на Кубу, где до августа 1963 г. ракетчики дивизиона обучали кубинских военных специалистов. В августе в присутствии Фиделя Кастро техника дивизиона была передана кубинцам. Первым кубинским командиром дивизиона был назначен капитан Эскуредо — один из ближайших советников Ф. Кастро. Дивизион базировался на Кубе вблизи порта Матансас. Военными советниками на Кубе были оставлены офицеры 390-го дивизиона Б. И. Ющенко, А. Н. Крупин, Э. Н. Волков, Р. С. Иванов. Остальной личный состав дивизиона после передачи техники убыл на Родину.  Подполковник в отставке Борис Ющенко вспоминал: «В 1962 году я занимал должность командира технической батареи 390-го отдельного берегового ракетного дивизиона. Вооружение - комплекс «Сопка» с ракетами С-2. Часть наша базировалась в поселке Черноморское. Уже 3 мая от командующего береговой обороной Черноморского флота генерал-лейтенанта И. Коваленко поступил приказ о подготовке дивизиона к возможной передислокации в одну из дружественных стран. Куда именно, мы не знали, хотя и догадывались. В то время в мире были известны две самые «горячие точки»: Вьетнам и Куба.

   В ходе подготовки я получил новое назначение — стал заместителем командира дивизиона по технической части. Командиром был подполковник Артем Карапетьян - исключительно добросовестный, ответственный офицер и прекрасный организатор. Весь путь от Севастополя до Кубы на теплоходе занял 18 суток. Личный состав на судне размещался в трюме, на нарах. Температура воздуха достигала +50°С и выше. Выходить на палубу днем не разрешалось. Только в темное время суток - по 10-15 человек. В Атлантике с приступом аппендицита слег матрос Працюк. В тяжелейших условиях его прооперировал врач капитан Н. Чижов. В целях пресечения возможных диверсий офицерам и матросам было выдано стрелковое оружие. Я был назначен командиром группы по борьбе за живучесть. Однако все обошлось. 11 августа «Лениногорск» благополучно прибыл в порт Матансас и встал под разгрузку. Местом постоянной дислокации дивизиона была определена окраина Гаваны - Минас, где после ночного марша нас встретил генерал-майор А. Дементьев - старший группы советских военных специалистов на Кубе. Он же поставил задачу дивизиону - с 1 сентября приступить к обучению на технике кубинцев с последующей передачей ее РВС Кубы. Набрав 15 групп специалистов, мы создали учебную базу и организовали учебный процесс. Ответственным за подготовку и проведение занятий был назначен я.

   Часть получила условное наименование - школа № 16. С первых дней ходом обучения живо интересовались министр обороны республики Рауль Кастро, кубинские офицеры и представители советской администрации. Командиром учебного дивизиона (школы) бы назначен 1-й лейтенант Генеро со Эскуреда, а начштаба — 1-й лейтенант Армандо Мичелено Память о них я храню до сих пор.

   Первый этап обучения мы закончили к 15 сентября, но через 4 дня разразился небывалый военно-политический кризис Американцы готовили вторжение на остров. Вся Куба был переведена на военное положение. Учебный процесс прервался, кубинцы убыли в свои воинские части. Наш дивизион «свернулся» в готовности выйти на огневую позицию в район Сьенфуэгоса. Однако 25 октября мы получили приказ развернуться в районе Мариеля и изготовиться к бою. Совершив ночной марш под проливным дождем и заняв круговую оборону на плантации сахарного тростника, с рассветом получили очередной приказ - следовать на огневую позицию в Сьенфуэгос. А это еще 500 километров!..

   К 18.00 27 октября мы заступили на боевое дежурство на новом месте. Ракеты первого залпа были на пусковых установках. Подчинялись мы тогда командующему Центральным военно-морским районом республики. Обстановка с каждым часом, с каждой минутой усложнялась. Сотни кораблей ВМС США с тысячами десантников на борту блокировали Кубу со всех сторон и были готовы развязать боевые действия. Участились облеты огневой позиции дивизиона американскими ВВС. Но вести огонь по самолетам нам было запрещено.

   Все расчеты в эти дни жили на боевых постах. На технической позиции готовили ракеты последующих залпов. Боевое дежурство не раз проверялось старшими советскими военно-морскими специалистами - капитанами 1 ранга В. Кузьминым, Н. Солдатовым, полковником А. Шиковым. Посетил нас и командующий кубинской Центральной группой войск Хуан Альмейдо, отметив высокий уровень боеготовности дивизиона. Дежурство продолжалось до 9 ноября 1962 г., а позицию нам разрешили покинуть только через две недели….

   В ноябре 1962 г. мы продолжили обучение кубинских военнослужащих. А в июле следующего года официально передали им свою технику. 9 сентября на теплоходе «Касимов» наш дивизион убыл в Союз. Я и еще четверо офицеров в качестве специалистов оставались на Кубе до мая 1965 года.»

                 В июле 1962г. на Кубу был перебазирован из района Поти 17 отдельный береговой ракетный полк под командованием подполковника А. Г. Шикова. Полк состоял из двух отдельных дивизионов и отдельной технической батареи. Весь полк был доставлен на Кубу четырьмя судами. После небольшой проверки, 29 июля 1962г. ракетный дивизион полка под командованием майора Я. Г. Юрченко в полном составе, с техникой прибыл на Кубу и разместился в провинции Ориенте в 10 км от города Банес. Вслед за ним прибыл и остальной состав 17-го обрп во главе с командиром А. Г. Шиковым. Полк разместился вблизи города Санта-Крус и на острове Пинос (в 120 км южнее о. Куба). К октябрю 1962 г. 17-й обрп был готов к выполнению боевых задач. В 1963 г. техника была передана кубинским военным специалистам, а личный состав полка убыл на Родину. Оставленные на Кубе советники из офицерского состава полка помогли кубинским товарищам в короткие сроки освоить технику с выполнением практических ракетных стрельб.

                 К сентябрю в Мариель стали подходить и морские транспорты с личным составом и техническими средствами отдельного узла связи ВМФ.  В сентябре на узле связи были открыты приемные радиовахты в направлении с ЦУС ВМФ (Москва), частями морской группировки на Кубе, а также для приема специальных донесений от подводных лодок ВМФ СССР, находившихся в водах Атлантического океана. В тяжелейших климатических условиях Л. Кулишову пришлось руководить развертыванием в этом порту временного командного пункта заместителя командующего Группой войск вице-адмирала Г. Абашвили. Накануне прибытия подвижной радиотехнической роты надводного наблюдения и разведки Леонид Николаевич провел переговоры с командующим ВМС РВС Кубы Роландо Диасом Астараином о развертывании при входе в Гаванский порт совместного КП кубинского флота и частей советского ВМФ, ознакомил его с обстановкой и пунктами размещения пополнения. В период командировки Леониду Николаевичу довелось столкнуться и с еще одной серьезной проблемой, требовавшей немедленного решения, - на Кубе отсутствовали подробные морские карты и сведения о бухтах и естественных укрытиях для катеров, надводных кораблей и подводных лодок. В условиях ожидаемого американского вторжения на остров, подобный пробел мог существенно осложнить действия кубинских и советских соединений и частей. Вместе с группой специалистов минно-торпедного полка, офицеров морского отдела и гидрографической службы пришлось фактически создавать эти карты с нуля, подробно описывать рельеф на кубинской акватории.  

                 Как сказано выше, единственными кораблями надводной эскадры, доставленными на Кубу, была 26 бригада ракетных катеров в составе 12 единиц пр.183-Р.  Восьми катеров разместили в бухте Мариель под Гаваной, а  четыре катера — в бухте Банес на восточной оконечности Кубы в зоне военно-морской базы США Гуантанамо. 500 - мильный переход черноморских катеров из Мариеля в Банес катера осуществили своим ходом. Переход катеров возглавлял начальник штаба  дивизиона капитан 3 ранга В.Кустов. Личный состав дивизиона с техникой предназначенной для создания базы в бухте Банес во главе с командиром дивизиона были перевезены туда раньше на судне «Физик Лебедев» после выгрузки катеров в Гаване. Командир дивизиона капитан 3 ранга Б.Сафронов встретил катера утром выйдя им на встречу на кубинском МПК. Так идя за МПК катера плотным кильватерным строем вошли в бухту Нуэвитас и попарно пришвартовались у причала по корме транспорта «Полтава» с портом приписки Одесса. Выполнив послепоходое обслуживание техники, произвели дозаправку катеров и после отдыха личного состава, на следующий день, покинув бухту Нуэвитас, РКА во главе с комдивом и штабом дивизиона прибыли к месту постоянного базирования в бухту Банес. После обустройства в назначенном районе черноморцы попытались установить взаимодействие с соседями — полком Д. Т. Язова (район города Ольгин), дивизионом ПВО подполковника И. М. Герченова и дивизионом БРАВ майора Я. Г. Юрченко, что удалось с большим трудом. Это было большим недостатком в системе планирования штаба группы войск. Если бы начались фактические боевые действия, то всем бы пришлось сражаться в одиночку, а это очень трудно.  Да и базирование на Кубе было непростым. Из воспоминаний капитана 2 ранга в отставке Дмитрия Ганина: «На Кубе особый отдел ГСВК предписал мне обслуживать 41-ю бригаду ракетных катеров в Банесе, полк береговых морских ракетных установок, механизированную бригаду сухопутных сил в Артемисе и полк фронтовых ракет в районе Мариэля.

   К кубинским берегам мы шли с 29 августа из севастопольской Стрелецкой бухты на транспорте «Академик Лебедев».  На нем по бортам были размещены ракетные катера проекта 183Р, ракеты П-15 к ним, оружие, боезапас и личный состав. Катера для маскировки были обшиты досками под сельхозтехнику. В трюме, где на сооруженных в несколько ярусов нарах располагались матросы и старшины, жара была неимоверной. Наружная температура воздуха над морем доходила до 45 градусов, борта и палуба буквально раскалялись. От перегрева, удушья у людей случались обмороки. Я и сейчас склоняю голову перед теми воинами, которые перенесли этот ад на переходе океаном на Кубу. Оценивая тот переход, могу сказать, что все офицеры, сверхсрочнослужащие, солдаты и сержанты, жены офицеров, которые тоже шли с нами, перенесли все стойко и мужественно.

   Уже на острове, объехав обслуживаемые морские части, я доложил заместителю командующего группой по ВМФ вице-адмиралу Георгию Абашвили, что укомплектованность моряков стрелковым оружием очень низкая. Автоматов на всех не хватало, а боеприпасов к ним хватило бы всего на 20 минут боя. Необходимо было срочно рассредоточить склады ракетного топлива и окислителя к нему для ракет подводных лодок. Достаточно было прошить близко расположенные цистерны очередью из крупнокалиберного пулемета, как рванул бы весь склад, а с ним и островной район. Из-за большой влажности воздуха (до 90 проц.) требовались немедленные регламентные работы на ракетах в частях. К 26-30 октября, когда ожидалось американское вторжение на остров, мы смогли подготовить в Мариэле на 8 ракетных катеров лишь 2 ракеты П-15 и столько же на катера, дислоцированные в Банесе.

   Обстановка была очень сложной и напряженной. Когда в районах дислокации частей мы стали рыть окопы и укрытия для занятия круговой обороны, от начальника контрразведки ВМС Кубы Хосе Эрнандеса была получена информация, что кубинцы задержали двух боевых пловцов-диверсантов. По данным, добытым у них, для диверсионных подрывов наших кораблей и складов готовилась целая группа контрас. Решением комбрига ракетных катеров капитана 1 ранга Евгения Шкутова была усилена охрана стоянок кораблей и дано «добро» на применение гранат РГД для отпугивания подводных диверсантов.

   Благодаря бдительности наших воинов нам удалось выявить кубинца, нелегально прибывшего из США, активно интересовавшегося советскими кораблями и войсками. Были задержаны и двое кубинских военнослужащих, работавших в интересах американской разведки. При них обнаружили частично израсходованный шифр-блокнот. Всеми задержанными занялась кубинская контрразведка.»

                 759-й отдельный Краснознаменный орденов Ушакова и Нахимова Таллинский минно-торпедный авиаполк под командованием полковника Д.С.Ермакова, имел в составе трех эскадрилий 36 самолетов Ил-28 и входил в состав группировки военно-морского флота ГСВК. Всего на Кубу было завезено в контейнерах 42 самолета Ил-28, кроме 36 машин относящихся к ВМФ, 6 машин относились к отдельной бомбардировочной авиаэскадрильи ВВС. К началу кризиса было собрано лишь шесть машин, которые начали пробные полеты на базе в Сан-Хулиан. Бомбардировщики, помимо бомб, имели на вооружении торпеды и могли вести аэрофотосъемку. В боезапасе полка имелось 6 атомных бомб по 12 килотонн. 

                 Для направляемой на Кубу  20 эскадры подводных лодок в порту Мариэль создавались условия для базирования субмарин, для этого с Северного флота было направлено соответствующее подразделение. Имущество 69 бригады ПЛ на одном из зафрахтованных сухогрузов сопровождали флагманский минер бригады капитан 3 ранга Кузовников и флагманский химик капитан-лейтенант Капустин. Участник этой операции Н.Шкипин вспоминал: «В начале июня 1962г. я был призван в штаб соединения подводных лодок в губе Ягельная (сейчас это г. Гаджиево). Я проходил службу на базе этого соединения. Мне сообщили о назначении первым заместителем и начальником электромеханической части создаваемой базы подводных лодок. В приказе также был дан месячный срок на укомплектование базы личным составом, необходимыми техническими и материальными средствами для обеспечения боевой и повседневной деятельности подводных лодок. К середине июля база была полностью укомплектована матросами, старшинами, мичманами и офицерами согласно штатному расписанию, технические и материальные средства получены со складов Северного флота, личный состав переодели в гражданскую одежду.

12-13 июля 1962г. были поданы теплоход "Лесозаводск" и пароход "Севастополь". В трюмы погрузили все виды снабжения и технические средства.

    С соблюдением мер скрытности суда вышли в море, о месте назначения и маршруте перехода мы узнали через несколько дней, уже на переходе морей, при вскрытии пакета, хранящегося у капитана судна. В пакете был указан курс на порт Мариэль на Кубе, на ее северо-западном побережье.

    Переход судов через Атлантический океан прошел без осложнений и происшествий. С целью скрытности военная техника перевозилась на судах в трюмах, а та, что на палубах - в контейнерах, оббивалась досками; плавсредства военного назначения были окрашены в цвета гражданских судов. По прибытии в порт техника и все виды снабжения в короткие сроки были выгружены и доставлены к месту назначения, затем все технические средства были размещены согласно плану на предназначенных им местах. В течение двух недель все технические средства были расконсервированы, приведены в рабочее состояние и опробованы в работе…

    В связи с неудачей перехода подводных лодок на Кубу и возвращением их на базу, в порту Мариэль было приказано расформировать технические, материальные средства и оружие передать по акту кубинским вооруженным силам, а личный состав вернуть в Советский Союз

ОГЛАВЛЕНИЕ